Забытые герои Русско-японской войны: чем интересна судьба В. И. Семенова?

Родился будущий офицер русского флота в Петербурге, в семье, далекой от морской службы. Когда мальчик подрос, отец его отдал в Морское училище. Так Владимир Иванович связал свою жизнь с морским флотом, где впоследствии проявил себя настоящим патриотом.

Уже в 20 лет мичман Семенов совершил путешествие на учебном судне к берегам Тихого океана, ознакомившись с его особенностями. Тогда Япония была еще дружественной страной, а местные жители с радушием и уважением относились к русским морякам.

Прошло время. Владимир увлекся гидрологией, получил соответствующее образование, участвовал в экспедиции к Енисею, а после написал научную работу на данную тему.

Но все же военная служба во флоте стала смыслом жизни для В. И. Семенова. Он служил в Кронштадте под руководством адмирала С. О. Макарова. Довелось ему работать и в Учебно-артиллерийском отряде З. П. Рожественского.

Незадолго до начала Русско-японской войны был назначен в Порт-Артур на судно «Боярин». По пути на место службы узнал о том, что Япония объявила войну России. Особенно сильно подействовала на Владимира Ивановича новость о гибели «Боярина».

Прибыв в Порт-Артур, Семенов приступает к обязанностям командира миноносца «Решительный». Но послужить ему удалось всего пять дней. У начальства с ним были давние счеты, и оно вдруг вспомнило, что есть старшие по возрасту претенденты на командование судном.

Так Владимир Иванович попал старшим офицером на транспорт «Ангара». Это было своеобразной отместкой. Судно было пароходом Добровольческого флота. В военный транспорт его переделали, поставив несколько орудий.

В. И. Семенов в своих дневниках очень переживал свое назначение. Он писал, что ехал за тысячи верст не для того, чтобы служить на пароходе. Он был согласен на любую офицерскую должность, лишь бы быть на военном судне.

Однажды удача ему улыбнулась. Случилось так, что командующим 1-й Тихоокеанской эскадры был назначен С. О. Макаров. Когда вице-адмирал прибыл в Порт-Артур, он предложил В. И. Семенову войти в его Штаб. Но тот не согласился променять настоящую морскую жизнь на сидение за бумагами. Тогда Владимир Иванович был назначен старшим офицером на крейсер «Диана».

На каком бы В. И. Семенов не служил корабле, он старался наладить порядок среди подчиненных, сплотить их, поднять боевой дух. К любой работе он подходил с душой. Ни с кем не конфликтовал, поэтому сослуживцы смело обращались к нему с проблемами по службе и получали дельные советы и помощь в их решении.

Крейсер часто выходил на ночные дежурства по защите входа на рейд вражеских судов, выполнял и другие служебные задачи. Гибель вице-адмирала С. О. Макарова подкосила моральный дух моряков, но горевать было некогда. Шла война.

Роковым для эскадры стало 28 июля 1904 г., когда царь прислал в Порт-Артур телеграмму с приказом прорываться во Владивосток. А это значило, что русские корабли, наконец-то, вступят в бой. Владимир Иванович в дневнике писал о необычайном подъеме среди моряков. Они не только соскучились по настоящему делу, но и жаждали мести за своего любимца — С. О. Макарова.

Бой был кровопролитным. Суда получили серьезные повреждения. В итоге эскадра рассыпалась: кто-то вернулся в Порт-Артур, другая же часть ушла в нейтральные порты.

Владимир Иванович писал, что командующий крейсером «Диана» решил исполнить приказ императора до конца и идти во Владивосток. Проблемой были повреждения и недостаток угля. После совещания было решено идти в Сайгон.

Но поход туда был настоящим риском. Пришлось идти без огней среди японских судов. Благо «Диана» была очень похожа на один из вражеских крейсеров. Это было на пределе человеческих возможностей. Были случаи, когда по кораблю пускали мины, тогда команде запрещали открывать ответную стрельбу. Нужно было иметь железные нервы, чтобы не сорваться! Но раскрытие русского крейсера японцами было смерти подобно.

Наконец крейсер добрался до французской колонии, где дозаправился углем, чтобы уже идти в Сайгон. По прибытии туда моряки вздохнули с облегчением. Французские колонизаторы предложили им и уголь, и докование. Они разрешили русским морякам стоять неограниченное время в гавани без разоружения.

Вроде бы жизнь наладилась. Личный состав воодушевился надеждой повторно прорываться к Владивостоку. Но все испортила телеграмма из Петербурга с приказом разоружаться и возвращаться в Россию. Это был гром среди ясного неба!

Владимир Иванович вспоминал, что эта новость чуть не привела к бунту. После интернирования был составлен план выезда на Родину с документами на чужое имя, чтобы потом можно было опять попасть на войну. Для участия в этой авантюре офицеры даже бросали жребий.

Так Владимир Иванович прибыл в Россию, где подал прошение на имя вице-адмирала Рожественского о зачислении во 2-ю Тихоокеанскую эскадру. Какую же надо иметь преданность службе царю и Отечеству, чтобы, побывав в пекле, не остаться в стороне, а пойти добровольцем на эскадру, вновь отправляющуюся на войну. Редко такое случается!

И если бы Владимир Иванович выбрал другое место службы, подальше от военных действий, его никто бы не осудил. Ведь если судно разоружалось, то экипаж на законных основаниях не имел права далее участвовать в той же войне на других судах. Это же не трусость, не измена. Но судя по всему, Владимир Иванович не мог поступить иначе, похоже, он просто не мог остаться не удел.

2 октября 1904 года 2-я Тихоокеанская эскадра отправилась в путь. До Цусимской бойни оставалось чуть более шести месяцев… Владимир Иванович подробно описал нелёгкий поход в своём дневнике.

Он служил на броненосце «Князь Суворов» под непосредственным начальством вице-адмирала З. П. Рожественского. Наступил роковой день 14 (27) мая 1905 года. У берегов о. Цусима русская эскадра вступила в неравный бой с силами адмирала Того. Это легендарное сражение опять же поминутно было зафиксировано в дневнике В. И. Семенова. Он подчеркивал, что офицеры и команда отважно сражались, не жалея жизней. Сам флаг-офицер находился вне всяких укрытий. Он старался не упустить ничего из виду.

Владимир Иванович не только исполнял свои прямые обязанности, но и участвовал в тушении пожаров, помогал разбирать завалы. Он и словом, и собственным примером пытался поддержать команду. Получив пять ранений, он до последнего не шёл на перевязку, пока не выбился из сил.

Впоследствии Семенова, как и тяжелораненого Рожественского, со штабными офицерами переправили на миноносец «Бедовый». Но даже там, ненадолго приходя в сознание, Владимир Иванович пытался давать советы экипажу судна. Узнав, что Н. И. Небогатов сдал свои суда в плен, Владимир Иванович чуть было не застрелился. Он не хотел верить, что Андреевский флаг будет с позором спущен. Но над русскими судами уже взвились флаги Японии.

Невозможно представить, что творилось в душе флаг-капитана, посвятившего себя служению Родине и царю! Впереди был плен…

Осенью 1905 года Владимир Иванович вернулся домой. В 1907 году он был отдан под суд вместе с участниками сдачи миноносца «Бедовый», но был оправдан. Затем он подал прошение об отставке.

Так закончилась морская карьера капитана 1 ранга В. И. Семенова. Прожил он недолго. В апреле 1910 года Владимир Иванович скончался в кругу семьи в возрасте 42 лет.

В. И. Семенов проявил себя и на литературном поприще — как поэт и прозаик, автор первой биографии вице-адмирала С. О. Макарова. Он писал фантастические произведения на морские темы, в которых чётко описывал недочеты и ошибки морского штаба и высокопоставленных персон, приведших к поражению.

Но самым знаменитым его романом была трилогия «Расплата». В ней автор пытался донести до общества всю правду о Русско-японской войне. Сюжет основан на дневниках Владимира Ивановича. Такая хронология особенно ценна. Да и автор был очевидцем, а значит, знал всю подноготную. Этот роман был переведён на 9 языков мира, в том числе и на японский.

Когда-то в молодости В. И. Семенов на спор выучил японский язык. Этот опыт ему пригодился в службе. Ещё он перевёл на русский «Великое сражение Японского моря» — глубокий анализ боя при Цусиме, но уже с японской стороны.

Анализируя жизненный путь, послужной список Владимира Ивановича, невольно восхищаешься его трудолюбием и преданностью делу. Становится обидно, что потомки о нем практически ничего не знают. А сколько ещё таких героев Русско-японской войны предано забвению?