Дальнейшее — известно.
В ночь на 7-е февраля, после продолжавшегося 2 недели допроса, Александр Bасильевич Колчак и премьер-министр его правительства Виктор Николаевич Пепеляев были расстреляны, а их тела — брошены в прорубь реки Ушаковка.
Да, к сожалению, история — это такая Госпожа, которая не терпит сослагательного наклонения. Но мне всегда почему-то… Уж почему, не знаю, но всегда казалось, что будь в Иркутске вместо чехословаков поляки, они бы никогда не стали даже рассматривать возможность выкупа своей свободы жизнью вождя и союзника. Эх, если бы там тогда вместо Чехословацкого корпуса был неуклонный корпус генерала Дoвбоpa-Mycницкoгo или 4-я дивизия Жeлиговcкогo, сражающаяся с большевиками на юге России в 1918−19 г. … Настоящие солдаты скорее сами бы погибли, но никогда и ни за что не выдали бы своего Kомандира! Ни за 30 серебренников, ни за большее по количеству золото. Свою свободу не покупают таким позором.
Но мечты так и остаются мечтами… Хотя иногда так хочется помечтать!
И вот совсем недавно, читая материалы о польской армии в России во время гражданской войны, натолкнулся на упоминание о 5-й польской сибирской дивизии полковника Румши. И нашёл подтверждение моим интуитивным, но в чем-то наивным мыслям.
Осенью 1919 г., вследствие крупного большевистского наступления — польская 5-я дивизия отступала к востоку, как арьергард Белой армии, сдерживающий неприятельскую погоню. Её маршу вглубь Сибири сопутствовали тяжелые бои в очень суровых условиях сибирской зимы. Между прочим, в районе железнодорожных станций Тутальская, Литвиново и Тайга. Что написал о ней красный комдив Кучкин:
«Отдавая приказ, командование дивизии было уверено в легкой победе над вражескими силами, сосредоточенными на станции Тайга. Такая уверенность основывалась на том, что это были уже последние бои с Колчаком — армия его была разгромлена, царству адмирала наступал конец. Белая гадина издыхала, оставалось только добить ее.
Но пленные офицеры предупреждали об опасности, ждавшей нас впереди. Они говорили, что за Ново-Николаевском нам придется столкнуться с дивизией польских легионеров. Эта дивизия была сформирована из военнопленных бывшей царской армии, но основу ее составляли сынки панов и купцов Польши, выразившие желание бороться против Советской власти. Это были отчаянные головорезы, классовые враги трудящихся не только Советской России, но и польских рабочих и крестьян. Легионеры служили верой и правдой Колчаку, и он ими по-настоящему дорожил. Словом, это была отборная гвардия.
1-я бригада дивизии настигла легионеров в районе станции Литвиновка 22 декабря. Завязался бой. Используя три бронепоезда, поляки стойко обороняли свои позиции, но под напором 235-го, 236-го и 237-го полков отступили к станции Тайга, оставив на поле боя много убитых, раненых, бронепоезд и 18 орудий.
Вторая стычка с белополяками произошла 23 декабря в двух километрах от станции Тайга. Бой начался в 10 часов утра. Бронепоезда противника врезались в наши цепи, нанося нам большие потери. Полки 1-й и 2-й бригад несколько раз ходили в атаку, но сломить сопротивление легионеров так и не смогли. Перегруппировав силы, бригады 27-й дивизии в тот же день пошли в обход противника. Они ринулись на него с юго-запада. Завязался ожесточенный бой. В безумной ярости набрасывались легионеры на наши полки, но чувствовалось, что это была уже агония. После упорнейшего шестичасового боя польская дивизия была разбита наголову, а ее остатки в панике бежали. 6 тысяч легионеров попали в плен.«
В книге, посвящённой Адмиралу Колчаку и Его великой любви — А.В. Тимирёвой «Милая, обожаемая Анна Васильевна», нашёл немного другую информацию о последних боях польского арьергарда Белой Гвардии:
«При отступлении польская дивизия, вместе с серб. полком, составляла арьергард союзнич. войск. Перед ст. Тайга отряд поляков в 4 тыс. штыков был почти начисто изрублен 27-й красной дивизией (в живых осталось 50 пленных); в р-не Анжерских копей два полка легионеров в 8 тыс. штыков потерпели новое поражение…«
В январе 1920, после тайных контактов между Чехословацким корпусом и большевиками, дивизия была окружена и принуждена к капитуляции у железнодорожной станции Клюквенная (120 верст к востоку от Красноярска).
Большинство польских солдат попали в плен и были направлены на каторжные работы в тяжелейших условиях. Многие из них скончались там и так и не вернулись на Родину…
Но около тысячи солдат и офицеров не признали капитуляции и, поделившись на маленькие отряды, самостоятельно пробились к Иркутску. Оттуда, через Монголию и Маньчжурию они добрались до побережья Японского моря.
А в «Hовосибирской газете» наткнулся на статью, где написано о них:
«Те, кто ушел, добрались до Харбина, а вернувшись в Польшу, снова отправились на войну. На этот раз советско-польскую. И называлась бригада, снова воевавшая с красными, Сибирской…«
И прежде чем покинуть Дальний Восток, один из польских офицеров — капитан Ясински-Стахурек — попытался сделать то, что так и не удалось генералам преданного союзниками и казненного адмирала. И Владимир Оскарович Каппель, а после его героической смерти от обморожения ног и пневмонии, и Сергей Н. Войцеховский — хотели отдать дань памяти своему Главнокомандующему, вызвав на дуэль командира Чехословацкого корпуса, генерала Яна Сырового, позже, во время немецкой аннексии Судетов в 1938 году, премьер-министра Чехословакии. Однако «бравый» генерал так и не поднял брошенную ему перчатку, не стал драться и так и не защитил ни своей чести, ни чести своего опозоренного войска.
Вот что он написал 5-го февраля 1920 года в своём открытом письме генералу Сыровому:
«Как капитан Польских войск, славянофил, давно посвятивший свою жизнь идее единения славян — обращаюсь лично к Вам, Генерал, с тяжелым для меня, как славянина, обвинением.
Я, официальное лицо, участник переговоров с Вами по прямому проводу со ст. Клюквенной, требую от Вас ответа и довожу до сведения Ваших солдат и всего мира о том позорном предательстве, которое несмываемым пятном ляжет на Вашу совесть и на Ваш «новенький» чехословацкий мундир.
Вы жестоко ошибаетесь, Генерал, если думаете, что Вы, палач славян, собственными руками похоронивший в снегах и тюрьмах Сибири возвращающуюся русско-славянскую армию с многострадальным русским офицерством, 5-ю польскую дивизию и полк сербов и позорно предавший адмирала Колчака — безнаказанно уйдете из Сибири.
Нет, Генерал, армии погибли, но славянская Россия, Польша и Сербия будут вечно жить и проклинать убийцу возрождения славянского дела.
Я требую от Вас, Генерал, ответа за наших женщин и детей, преданных Вами в публичные дома и общественное пользование «товарищей», оставляя в стороне факты выдачи на ст. Тулуне, Зиме, Половине и Иркутске русских офицеров на моих глазах, дружественно переданных по соглашению с Вами для расстрела в руки товарищей совдепско-эсеровской России.
Но за всех их, замученных и расстрелянных, несомненно, потребуют ответа мои братья славяне, русские.
Я же лично, Генерал, требую от Вас ответа хотя бы только за нас, поляков.
Как поляк, офицер и славянин, обращаюсь к Вам:
К барьеру, Генерал! Пусть дух славянства решит наш спор — иначе, Генерал, я называю Вас трусом и подлецом, достойным быть убитым в спину.«
Я читаю это письмо, чудом пережившее множество потрясений прошлого века, написанное совершенно незнакомым мне человеком. Читаю раз, другой, третий.
И потихоньку меня переполняет гордость. Не только за капитана Ясинского-Стахурека. Конечно, не за себя лично.
А за то, что благодаря этому небольшому письму поляки могут не отводя взгляда, прямо и открыто смотреть в лицо любому русскому собеседнику.
Если бы тогда, в Иркутске, вместо Чехословацкого корпуса были польские воинские подразделения, никогда бы… Никогда адмирал Колчак не был бы выдан иркутскому Политцентру и расстрелян без суда в эту роковую ночь…
Да, возможно тогда бы и Германия не была бы принуждена к версальскому миру и не было бы нацизма и кровавой второй мировой.
0 Ответить
Витэк Виндекс, в политике на первом месте стоит целесообразность, а потом уже всякие моральные рассуждения.
0 Ответить
Анатолий Григорьев,
Это я понимаю. Что политика - этика ответственности. За своё государство, край, регион, партию.
Но в этом случае, 15-ого января, когда Адмирал Александр Васильевич отрёкся уже от поста Верховного Правителя России, когда Его войска, между другими и по причине Его личных ошибок уходили, чтобы не сказать, бежали на восток, выдать Его в руки жестоких врагов, на смерть, считаю не политикой, а позорной изменой, торговлей человеческой жизней взамен за материальные средства, мерзостью.
И ничто не оправдывает ответственных за этот позор - французского генерала Жанена и чешского Сырового.
А при сравнении с поляками, с польской 5-ой сибирской дивизией и сербским полком (который сражался вместе с Белой Гвардией с 8-ого августа 1918, от штурма и блестящей победы генерала Каппеля в Казани), я хотел показать, что можно было тогда сохранить честь, если хотелось, если командир был офицером, а не иудой и трусом достойным быть убитым в спину.
Показательная дальнейшая судьба генерала Сырового - оказался он министром обороны и премьером Чехословакии в сентябре 1938 года, во время судетского и мюнхенского кризиса.
Результат - известен. Правда, англичане и французы традиционно предали своего союзника (как чехи с французами своего - 15.01.1920), но Сыровы этому не сопротивлялся, а даже сотрудничал с немецкими нацистами, когда они захватывали Чехию в марте 1939 года.
0 Ответить
Витэк, поздравляю с дебютом.
Оригинальная тема, редкие, малоизвестные источники и, как результат, - интересная статья.
Первая, но, надеюсь, - не последняя. Дальнейших творческих находок. И новых статей!
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Не поляки выдали Великого Колчака,а чехи.Хотя между поляками и чехами никакой разницы нет-алчные до чужого добра,крайне лживы и ненавидят восточных славян.
0 Ответить
Да, Виктор Демешко... Ну, Вы и ткнули пальцем. Только вот в какое место - вопрос?
Ну, во-первых, автор и не говорит о том, что поляки выдали адмирала Колчака иркутскому политцентру. Он рассказывает внимательному читателю о том, что они - НЕ ВЫДАЛИ БЫ. Сослагательное наклонение чувствуете?
Ну, а во-вторых, лично я бы не ставил на одну доску поляков и чехов. И сам автор убедительно доказал, что по своей ментальности это - разные народы, и по своей студенческой практике общения с ними, сам могу сказать - разные. У каждого из этих народов своя история, своя культура, свои психологические особенности...
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Виктор Демешко, всегда поражался таким читателям, как вы... Вы хоть статью-то прочли, ась? Или только заголовок?
0 Ответить
Виктор Губерниев,
У меня сомнение в том, что этот резкий критик и сравнитель польского и чешского народов дочитал даже заголовок до конца - ведь в нём и сослагательное наклонение, и прямой вопрос завершённый вопросительным знаком.
Хотя чтобы не быть неправильно понятым - чехи одна из моих любимых нации, гостиприёмный, мирный и культурный народ. Обожаю проводить время в Чехи. Самое лучше пиво в мире, неплохая кухня (кнедлики + соусы +супы), красивые, чистые, порядочные города и городка.
Но в 1919-20 гг. в России очень плохо отметились. Ещё в 1918 очень храбро сражались на Волге, м.д. под Каппелем, но потом что-то в них сорвалось. Сколько лет можно жить в дали от Родины, в чужой стране, в которой несравнимая с предыдущими революция? Я чехов, конечно, не оправдываю, просто пытаюсь объяснить причины их ужасного поведения с осени 1918 г. по 15 января 1920 г.
Писал об этом В.Е. Максимов в романе "Заглянуть в бездну":
"Вспомнились ему его дорожные встречи с ними по пути в Омск: степенный, обходительный народ, смотреть на них было любо-дорого. Чего это с ними стряслось, что они будто с цепи сорвались, слова никому из них не скажи, сразу в мат, чему хорошему, а этому быстро научились. Грабят, смертоубийством не брезгуют, над бабами, девками нашими измываются, куда это годится?"
Одно общее с этим критиком у меня есть - я тоже к Александру Васильевичу отношусь очень положительно, с уважением и почётом. Очень рад, что новый российский корабль будет носить имя этого Великого Адмирала..
Не смотря на его многие недостатки как Верховного Правителя России.
0 Ответить
Витэк Виндекс,Статью то я,действительно,не прочитал.Насколько я понял просто примерялись действия,совершённые по отношению к Колчаку,применительно к полякам... .Всё равно бы выдали.Я к чему это говорю:можете мне не верить,это Ваше право,но Великий Колчак мой дальний родственник,мы гордимся Этим.Хотя наш Род и пострадал во время "великих Репрессий",но никто в Роду не отрёкся от своих.Желаю всем здравствовать.
0 Ответить
Виктор Демешко,
А сейчас прочитали? Целую? Наткнулись на цитаты:
«При отступлении польская дивизия, вместе с серб. полком, составляла арьергард союзнич. войск. Перед ст. Тайга отряд поляков в 4 тыс. штыков был почти начисто изрублен 27-й красной дивизией (в живых осталось 50 пленных); в р-не Анжерских копей два полка легионеров в 8 тыс. штыков потерпели новое поражение...»
Но около тысячи солдат и офицеров не признали капитуляции и, поделившись на маленькие отряды, самостоятельно пробились к Иркутску. Оттуда, через Монголию и Маньчжурию они добрались до побережья Японского моря.
«Те, кто ушел, добрались до Харбина, а вернувшись в Польшу, снова отправились на войну. На этот раз советско-польскую. И называлась бригада, снова воевавшая с красными, Сибирской…»
Можно подобное написать о чехословаках в Сибири в 1919-20 г.?
Нет, потому что другие обстоятельства сложились, другое командирование, другая дисциплина и чувство чести.
Конечно нет точности, ибо польские части в России такого испытания не прошли.
Но в сослагательном наклонении я верю, что бы не выдали.
Не Александра Васильевича Колчака, Человека Великой Чести и Достоинства.
Вы-ж знаете кто был вернейшим генералом Адмирала?
Несомненно. А сумеете вычислить фамилии его (этого генерала) адъютантов?
Самые фамилии ещё не доказание, но какой-то показатель...
0 Ответить
Военный комиссар 27 сд А.П.Кучкин не точен. Бои под Тайгой (км 500 западнее Красноярска) не были последними боями поляков. Основные силы прорвались из окружения и воевали ещё в районе Анжерских копи и Красноярска. Только из-за предательства чехословаков и эпидемии тифа начальство решило ок. 12 января подписать почетную капитуляцию у станции Клюквенная (120 верств к востоку от Красноярска).
Так после разбития "наголову" по военному коммиссару Кучкину, польская дивизия пробыла ещё 700 км пока была заставлена сдаться. Хотя и тогда её командир полковник Римша с группой более тысячи солдат и офицеров помнил завет мичмана Волковицкого спод Цусимы "Главное не сдаваться!" и совершил с ними свою часть Великого Сибирского Ледяного похода аж до Харбина.
0 Ответить
Витэк Виндекс, переношу сюда ссылки на источники цитат:
http://siberia.forum24.ru/?1-5-0-00000005-000-0-0
http://katyn.ru/forums/viewtopic.php?id=457
0 Ответить