Когда бы мы узнали о Москве, если бы не грандиозная пьянка?

Местом «стрелки» было назначено небольшое село Кучково с усадьбой знатного боярина Степана Ивановича Кучки. Почему выбрали именно его? Скорее всего, это была «нейтральная полоса», где гость и хозяин могли чувствовать себя более-менее раскованно.

Вернемся на несколько лет назад. Сын великого князя Владимира Мономаха (помните фразу «Тяжела ты шапка Мономаха?») вряд ли мог претендовать на что-то большее, чем Ростово-Суздальский престол.
И хотя до Киева было недалече, но у старшего брата Юрия — князя Ярополка II — забаловать было трудно.

Сейчас уже трудно сказать, чем младший не угодил старшему, возможно, Ярополка II не устраивал мятущийся характер Юрия, но даже после того, как старший сел на княжение в Киев, он назначил князем в Переяславль, где учились властвовать будущие киевские князья, не братьев, а племянника Всеволода Мстиславовича.

Впрочем, давайте не будем задуривать себе голову многочисленными князьями. В те трудные времена женщины рожали в охотку, особенно князьям. Так у Юрия Долгорукого историки насчитали только официально 15 детей (из них 13 сыновей и 2 дочери). Число же внебрачных детей составляет еще 6 человек (5 сыновей и дочь).

Нам важно понять другое — против кого вострил свое копье в апреле 1147 года? Это был князь Изяслав Мстиславович, который после смерти Ярополка II в 1146 году, захватил Киев и выгнал оттуда княжившего там Игоря Ольговича. А уж его брат Святослав и искал союза с Юрием для того, чтобы прогнать Изяслава.

В ожидании гостя Юрий Долгорукий приказал накрыть столы так, чтобы они буквально ломились от выпивки и дичи. Сколько было наварено меду к этому торжественному событию, история умалчивает. Однако в гости, помимо Святослава были созваны практически все зажиточные люди того времени, глашатаи летели от имения к имению с вестью о том, что предстоит «великий пир».

Погуляли на славу. Сколько было выпито меду и переломано дубовых скамей, естественно, никто не помнит. И даже по старинному русскому обычаю, упившиеся бузотеры «пустили красного петуха», вследствие чего часть поместья знатного боярина сгорела. Но он и не думал огорчаться, потому что Юрий Долгорукий прозрачно намекнул, что именье в честь великого дня единения отстроят заново. И дадут ему новое имя.

Сегодня одной из основных идей, почему деревня получила такое название, является предание о том, что верхушку религиозной знати называли «масками». Отсюда и произошла «Масква», в названии которой в последующие годы «а» превратилась в «о».

Мне почему-то ближе другая версия, что это синтез двух слов — «Ма» и «ква». Летописцы отмечают, что раньше это место находилось в лесу, окруженном болотами, на которых правили бал несметное количество лягушек. А так как самцы устраивали настоящие вокальные оргии в честь своих подружек, отсюда и пошло название «Ма с ква».

Так или иначе, но первое упоминание о Москве было отмечено в летописях именно в связи с этим великим пиром, устроенным Юрием Долгоруким.
Самое интересное, что ни в том 1147 году, ни в следующем, 1148-м, Юрий Долгорукий в поход против Изяслава так и не собрался. И лишь только летом 1149 года, когда Изяслав выгнал сына Юрия Долгорукого Ростислава с княжества на юге, князь, наконец, собрал войско. Чуть позже к нему присоединились ратники Святослава и множество половцев. Не оттуда ли пошла поговорка: «Пока гром не грянет, русский мужик не перекрестится»…

Юрий Долгорукий умер спустя 10 лет после устройства великого пира. За это время он успел трижды покняжить в Киеве, с перерывами и очень недолго, в общей сложности порядка трех лет.

Остался бы он в истории? Может быть. Но ничем бы не отличался от многочисленных Изяславовичей, Мстиславовичей, Брячиславовичей, Ярославовичей. А так: мы говорим Юрий Долгорукий — подразумеваем Москва, и наоборот.

Как говорится, в историю иногда проще влипнуть, чем попасть…
И если вам судьба преподнесла какой-то сюрприз, не спешите этому огорчаться. Может быть, вы останетесь в истории именно благодаря ему…