Хотя вообще-то, согласно правилам польской фонетики, фамилию этого человека — Chruściel — правильнее читать как Хрусьцель, но в нашей исторической литературе до последнего времени был принят именно тот вариант, на котором решил остановиться, следуя сложившейся традиции, и я. Правда, так ли это важно?
Как на мой взгляд, в данном случае более важен тот постулат, который задолго до того, как родился Антоний Хрустель (16.06.1896, Австро-Венгрия), выдвинул ещё Наполеон Бонапарт. Ну, по поводу того, что каждый солдат носит в своем ранце маршальский жезл. До маршала, правда, Монтер не дослужился (хотя, сложись все немного по-другому, вполне возможно, и смог бы), но генералом стал. Конечно, не сразу.
В армию Австро-Венгрии Антония призвали практически сразу после начала I Мировой войны. В сентябре 1914 г. После окончания офицерских курсов он получил свое первое офицерское звание и убыл в войска. Как известно, войну Австро-Венгрия проиграла. Значительно менее известен тот факт, что рота А. Хрустеля (90-й пехотный полк) стала единственным (!) подразделением австрийской армии, вернувшимся в 1918 году в свой гарнизон после поражения в войне с полным штатным комплектом оружия, амуниции и снаряжения. Немаловажное обстоятельство, красноречиво характеризующее ротного и как личность, и как офицера.
С декабря 1918 года Антоний Хрустель на службе в Войске Польском. И потихоньку растет как офицер. И внутренне: он закончил курс в Центре учебы пехоты (Рембертов), с 1922 года изучал право во львовском институте Яна Казимира, в 1929−31 гг. учился в варшавской Высшей военной школе, по окончанию которой получил квалификацию офицера Генерального Штаба. И внешне: в 1926 г. Хрустель произведен в майоры, в декабре 1931 г. — в подполковники. Именно в этом звании, командуя 82-м Сибирским стрелковым полком им. Тадеуша Костюшко, он вступил в сентябрьскую компанию 1939 г.
Полк, между прочим, участвовал в обороне крепости Модлин, одном из последних очагов польского сопротивления (гарнизон крепости под командованием бывшего офицера российской Императорской армии генерала Виктора Томме капитулировал 29 сентября). Дольше Модлина продержались только 4,5 тыс. защитников косы Хель (район Гдыни), капитулировавших 2 октября, и остатки оперативной группы «Полесье», сложившие оружие у Коцка четырьмя днями позже (06.10.1939).
После капитуляции Модлина подполковник А. Хрустель, попав в немецкий плен, помещён в транзитный лагерь Сольдау в Дзядове, из которого бежал в конце октября 1939 г. С этого времени он на нелегальном положении. Именно Монтер, как Комендант Округа Варшава (с июня 1941 г.), сформировал подпольный гарнизон польской столицы, в который к началу 1944 года входило 800 взводов. Это практически 50 тыс. обученных и хорошо подготовленных солдат. Учитывая заслуги Хрустеля в организации Сопротивления на территории Польши, 10 августа 1942 г. ему присвоено воинское звание полковник.
— Борьба до конца, до последней капли была для его поколения чем-то очевидным, — не так давно, в мартовском интервью 2013 года порталу «Польска Збройна» сказала Ядвига Хрустель, дочь Монтера.
Поэтому неудивительно, что в самом конце июля 1944 г., когда решался вопрос о том, быть или не быть Варшавскому Восстанию, Антоний высказался однозначно — «за». Конечно, на его мнение и решение его непосредственного начальника, Главного
Но, увы, остановившаяся на правом берегу Вислы Красная Армия так и не оказала какой-то существенной помощи повстанцам. Незначительной была и помощь со стороны союзников. Несмотря на это, повстанцы в одиночку под командованием Антония Хрустеля 63 дня сражались с кадровыми частями Вермахта и СС: «Не считаясь с огнем противника, Хрустель появлялся на передней линии обороны, подавая тем самым пример спокойствия и самообладания в самые угрожающие моменты», — уже после войны вспоминал генерал Коморовский.
Организация и проведение уличных боев в Варшаве до сегодняшнего дня являются ярким примером военной городской тактики. Так что нет ничего странного в том, что 14 сентября 1944 г. Монтер был произведен в бригадные генералы (генерал-майоры).
Но 2 октября Восстание капитулировало. И Антоний Хрустель вместе со своими бойцами снова попал в немецкий плен. Сначала в лагерь Лангвассер, с февраля 1945 г. — в Кольдиц. Именно отсюда он был освобожден американцами.
Сложись всё немного по-другому, вполне возможно, Антоний Хрустель и стал бы маршалом Польши. Но на Родину путь ему был закрыт. Уже в 1946 г. решением Временного правительств национального единства он был лишен польского гражданства (отменено в 1971 г. Советом Министров ПНР). А Польские Вооруженные Силы за границей после окончания войны были расформированы.
Поэтому Хрустель стал гражданским человеком и в 1956 г. эмигрировал в США, где работал в адвокатском бюро (вот когда ему пригодились знания, полученные в начале 20-х!), потом переводчиком. Умер генерал
Сейчас имя Хрустеля носит ведущая к Академии Национальной Обороны главная улица Рембертова, в котором когда-то учился генерал. После долгих лет забвения в Польше начинают вспоминать, кем для неё был этот человек и что он сделал для своей страны. Может, это будет небезынтересно и российскому читателю?
Мне интересны комментарии: не являемся ли мы теми "кто мнит себя стратегом, видя бой со стороны" и дает оценку тому, в чем ДАЖЕ не принимал непосредственного участия?
"Согласен" или "не согласен" начинается задолго до прочтения статьи. Сморим на одно и то же, а видим, кто чертей, а кто ангелов.
0 Ответить
Игорь, а это почти всегда так. Каждый воспринимает то или иное событие по-своему. И это восприятие очень сильно отличается от восприятия другого человека. Зачастую - кардинальным образом.
В принципе, это очень хорошо видно не только по комментам к этой статье, но и по тем, посвященным Восстанию, статьям, на которые редакция любезно сделала активные ссылки из текста этой.
0 Ответить
Константин Кучер, я понимаю. Но насколько велика наша попытка быть при таких оценках объектиными? Непредвзятыми? Независимыми?
Например, если я всю жизни считал своего деда, полковника запаса, дошедшего до Будапешта, героем, и был взрощен на книгах о героизме защитников Брестской крепости, к примеру, буду ли пытаться понять ту сторону, другие правды, или буду априори гнуть свою линию? (Я знаю про себя, что буду, отчасти, потому что у меня нет любимцев, "своей стороны и правды").
В нашей истории неверояное кол-во эмоций, и этих "я считаю", "я верю". Это доказывают, в том числе, обсуждения новых учебников истории. Словно новой истории. А это не может быть правильным.
1 Ответить
Игорь, наши оценки никогда и ни при каких условиях не будут объективными. Потому что все мы люди, субьекты. Соответственно, и мнение каждого из нас субьективно.
Но понять "ту сторону" всегда можно. У меня, правда, дед не был офицером, но тоже своё оттопал в пехоте-матушке. До Кенигсберга. А потом чуть на войну с Японией не угодил. Но дело даже не во мне.
Не будем брать польскую историографию (хотя и там, совем неоднозначное мнение по поводу Варшавского восстания), но даже наши историки придерживаются в отношении Восстания ТРЕХ, отличных друг от друга точек зрения:
1)Одни считают решение о начале Восстания правильным и возлагают ответственность за поражение в первую очередь на Сталина, а во вторую - на западные державы.
2) Другая группа историков считает восстание в Варшаве ошибкой польской элиты.
3) Получила распространение и версия, согласно которой Сталин бросил варшавских повстанцев на произвол судьбы и приостановил наступление (кстати, эта точка зрения озвучена Борисом Соколовым в его биографии маршала Рокоссовского, что вышла в серии "ЖЗЛ").
Если уж историки (небожители, специалисты своего дела!) поддерживаются разных точек зрения на это событие, что уж говорить о нас, простых смертных...
0 Ответить
Константин Кучер, не так. Мнение может быть более или менее объективным или субъективным (хотя это уже таВТология - выговорил-). И все-таки.
Одно из условий - арбитражное, насколько возможно независимое, суждение специалистов. Оно есть?
И субъективно: как-то неправильно это осуждать то и тех, о ком мы можем судить по прошествии времени. Рассуждать, думать, делать какие-то выводы, философские, жизненные, теоретические, - да. Но судить... сегодня прав будет тот, кто заказывает.
Мне, признаться, не хочется даже обсуждать все это, потому что я никогда даже близко не буду объективным. Я не знаю историю (по большому счету), и в то же время, знаю, как история создается. Великие имена России для меня горькие имена. И не правдивая наша история, не правдивая. В ней слишко м много эмоций и предвзятости.
0 Ответить
независимое, суждение специалистов. Оно есть?
Нет, Игорь, такого суждения нет. И на мой взгляд, не может быть. Потому что любой арбитр привязан к точке зрения той школы (в данном случае, исторической), благодаря которой он и сформировался, как специалист, к той жизненной позиции, которую ему с детства привили родители, а потом развили школа и институт, и ко многим другим факторам, которые определяют и его жизнь, и мнение...
0 Ответить
Константин Кучер, тогда он недостоин звания "арбитр"-)
Все-таки есть более, а есть менее, предвзятые, субъективные т.з. Которые, конечно, далеки от совершенства.
Спасибо за беседу-)
0 Ответить
И Вам, Игорь, спасибо.
0 Ответить
Ох, Константин, Константин! Почитали бы Вы мемуары Рокоссовского на эту тему. Не верите Рокоссовскому - почитали бы Википедию, про операцию Багратион и про Варшавское восстание.
Там и про Прагу и про корпуса 2й танковой армии. И про неоказание помощи восставшим путем наступления.
Оценка статьи: 4
0 Ответить
Про мемуары советских полководцев с лета 44-го интереснейшее пишет русский историк ВОВ Владимир Бешанов:
"Правда, внезапная остановка еще недавно стремительно рвавшихся к Висле армий Рокоссовского объяснялась чисто военными причинами: усилившимся сопротивлением противника, большими потерями, растянутостью коммуникаций, недостатком боеприпасов, усталостью войск. Всё это так. Однако вспомним, что всего за три дня до начала восстания Ставка планировала глубокую операцию на польской территории с выходом на линию Торунь, Лодзь, Ченстохова, Краков — 150 км западнее Варшавы, маршалу Жукову было поручено непосредственное руководство тремя фронтами сразу, соответствующие указания получили Рокоссовский, Захаров и Конев. Ни один из маршалов против этого не возражал и на «усталость войск» не жаловался. Тем не менее, небывалое дело, указания Ставки не выполняли. 1-й Белорусский фронт бездействовал до сентября.
Действительно, в начале августа немцы нанесли контрудар на варшавском предполье, но он был отбит, и 6 августа здесь наступило затишье. Еще через несколько дней прекратились атаки на магнушевский и пулавский плацдармы. «Гитлеровцы, получив отпор, окончательно отказались от попыток столкнуть нас в Вислу… Наступила пора тихой оборонительной или, точнее сказать, окопной жизни», — пишет В.И. Чуйков. Дело в том, что к середине августа танковые дивизии группы армий «Центр» ушли в Прибалтику пробивать коридор к группе армий «Север». Те самые шесть дивизий, от которых Баграмян отбивался под Шяуляем и Тукумсом. Части 4-го танкового корпуса СС вплотную занялись повстанцами в Варшаве. Но и тогда советские армии на Висле не сдвинулись с места. Рокоссовский, Батов, Чуйков — все наши полководцы, в воспоминаниях из последних дней июля перескакивают в сентябрь, и не понять, чем они занимались в августе. Известно лишь, что Чуйков с Рокоссовским ходили в баню. Варшава еще держалась. Бывший начальник политотдела 47-й армии генерал М.Х. Калашник путает «и даты и названья». Сначала он пишет: «К началу августа наши войска достигли варшавского обвода…», а десятью страницами ниже с сожалением сообщает: «Варшавское восстание… Мы узнали о нем, когда наши войска были еще далеко от польской столицы и не могли оказать необходимую помощь восставшим».
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Игорь Вадимов, путем Наступления в январе 45-го? Ну, Вы шутник. И Википедия (с вольшой буквы = с Уважением;) для Вас авторитет!
А про мемуары Рокоссовского, изданные уже после его смерти - жутко посмешили. ("В личном фонде марш.Ворошилова корреспондент "Труда" обнаружил рукопись маршала К. Рокоссовского. Это оказался текст, который в советское время не вошел в известные мемуары "Солдатский долг")
А может еще мемуары Жукова, несколько раз, согласно "поворотам "линии компартии", измененные и переизданные (во втором издании, внезапно появился кусок о том, как Жуков, будучи Маршалом Советского Союза по собственной инициативе ездил к неизвестному ему ранее заместителю начальника политуправления Южного фронта полковнику Леониду Ильичу Брежневу), и мемуары Брежнева ("Что такое сверхскромность? — Выиграть войну, поднять целину, возродить страну — и двадцать лет об этом молчать") - не предложите?
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Витэк Виндекс, жалко Вас. Столько энергии непонятно на что...
Ответ совершенно не на тему разговора, но зато - сколько эмоций!
Оценка статьи: 4
0 Ответить
мне не жалко. Читайте на здоровье.
Эмоции - нуль - только факты.
Тема разговора - Вами затеяна = достоверность мемуаров Рокоссовского и Жукова изданных в брежневской эпохе.
Оценка статьи: 5
0 Ответить
Да читал я, Игорь. И не только Википедию. В свою очередь могу посоветовать Вам посмотреть работы Владимира Невежина, Бориса Соколова или Виктории Василенко. Кстати, мемуары Рокоссовского лучше читать после того, как прочитаешь его биографию, написанную Б. Соколовым и изданную в серии ЖЗЛ. После неё лучше понимаешь, где можно верить Рокоссовскому, а где нельзя, потому что чего-то он, как военный, просто не знал, в чем-то заблуждался, а где-то и передергивал факты, задними числами подчищая ситуацию и выставляя себя (впрочем. как это делают почти все мемуаристы) в более светлом тоне, чем это было на самом деле.
Игорь, я знаю Вашу позицию по этому вопросу, которая мне, кстати, не очень нравится. Вы знаете мою, которая, в свою очередь и вполне естественно, уже не нравится Вам. Так стоит ли по этому поводу ломать копья в очередной раз? Ни Вы, ни я от того, сколько копий мы сломаем в дополнение к уже сломанным, другими не станем.
0 Ответить
А я, Константин, читал Соколова. А еще читал в Википедии опровержение того, что он написал про отвод немецких войск от Варшавы.
А идея - "тут верить Рокоссовскому(или кому-то еще), а тут не верить"...
Верить там, где говорится приятное, а не верить, где говорится неприятное... Нехорошо.
Вы неправы. Нельзя сказать, что мне не нравится чужая, отличная от моей точка зрения. Мне не нравится, когда под натиском фактов человек просто уходит, не меняя точки зрения. Мол факты-фактами, а я все равно верю.
"Верую ибо нелепо" от св.Франциска Ассизского?
В прошлый август мы уже выяснили, с доказательствами, что не было наших войск на улицах Праги, это были слухи.
Выяснили, что гром канонады, под который руководство АК спешно готовило выступление - был грохот немецкой артиллерии и танков, избивающих зарвавшихся танкистов 2й танковой.
Выяснили, что аэродром "Океньче" с которого немецкая авиация терроризировала восставших, был в авгутсе недосягаем для советской артиллерии. А когда стал досягаем - его тут же начали обстреливать.
Я вовсе не хочу ломать копья. Но Вы опять печатаете то, что уже было опровергнуто. Год назад. Два года назад. Еще раньше.
Оценка статьи: 4
0 Ответить
В прошлый август мы, Игорь, так же выяснили, что мы не принимали военные транспорты союзников на аэродромы Полтавы и Миргорода, которые бы, принимай мы их, могли бы сбрасывать сражающейся Варшаве, так необходимые повстанцам вооружение и боеприпасы, не потому что не могли их принять, а потому что не хотели. Поскольку обладали ограниченными запасами авиационного топлива (кстати, в значительной части получаемого нами по ленд-лизу, что тоже немаловажно) и заправляй мы транспортники союзников, пришлось бы отказаться от бомбардировок румынских нефтепромыслов под Плоешти. Румынская нефть стратегически для нас была важнее, чем восставшая Варшава. Это не мои придумки. Ваши слова в ответ на мои вопросы в ходе обсуждения статьи Виндекса от 01.08.2012 г.
Так же, как и румынские нефтепромыслы для нас стратегические задачи фронтов, которые наступали южнее и севернее 1-го Белорусского, были важнее тактических задач, которые мог бы решить Рокоссовский.
Но военные задачи, даже стратегически самые важные, стОят копейки, по сравнению с задачами политическими. Именно об этом очень хорошо сказал в своей монографии, посвященной Варшавскому восстанию Карпов: «все-таки нужно отдавать приоритет не тем решениям, которые принимались в военных штабах: в генеральном штабе Красной армии или в штабе Рокоссовского - а тем решениям, которые принимались в Кремле, и которые диктовались политическими соображениями».
Прямая аналогия Варшавскими событиями - Берлинская наступательная операция. Вспомним, Висло-Ордерская операция началась 12 января 1945 года. Считается, что она продолжалась 40 дней и завершилась 23 февраля, хотя бои за Бреслау продолжались до начала мая. А Берлинская операция началась 16 апреля. Ситуация во многом сходна. Но в апреле 45-го года перед нами стояла политическая задача – мы, а не союзники должны взять Берлин. И мы взяли его. Несмотря на то, что до Берлина надо было форсировать Одер. Так же, как до Варшавы – Вислу. Но в 45-ом - мы форсировали и не считали той крови, которую пролили наши солдаты, штурмуя Берлин.
Несколько десятилетий мы утверждали, что Катынь – это злодеяния немецко-фашистких оккупантов. Но… Факты упрямая вещь. И мы признались – Да, это мы. Принесли свои извинения польскому народу. С Варшавой ситуация аналогичная. Несмотря на очевидность того, что могли, мы продолжаем утверждать – Нет, не могли. Ничего, кроме смеха (в лучшем случае) с польской стороны такая позиция не вызывает, поскольку противоречит нормальной человеческой логике. Уверен, со временем откроются новые документы, и мы, так же, как и с Катынью, скажем: "Да, не помогли. Хотя возможность такая вообще-то была". Но через много лет эти запоздалые признания, когда уже сейчас всё более-менее становится понятным, будут никому не нужны. А запоздалые признания ничего, кроме презрения вызывать не будут. Поэтому наши попытки уйти за это «не могли», лично у меня вызывают искреннее сожаление. Они не только ложны, но и вредны. Почему – я уже сказал.
Манипулирование военной темой в отношении Варшавы – ложный путь. Он ведет в тупик. Нужно понимать, что политическая составляющая в вопросе Варшавского восстания превалирует.
Рассматривая же политический аспект нужно вспомнить, что польский Премьер (Миколайчик) на встречу с Верховным Главнокомандующим (Сталин) в Москву прилетел до того, как вспыхнуло Восстание в Варшаве (30 июля вечером). При этом все мы знаем, что Миколайчик представлял польское правительство в изгнании, сформированное до сентября 1939 г. представителями 4-х политических партий, имевшими наибольший вес в довоенной Польше. Но с сентября 1939 года прошло почти 5 лет. Появился Польский комитет национального освобождения и ПОРП (польская объединенная рабочая партия). Ни для кого не секрет, что важнейший вопрос, который должен был обсуждать Миколайчик лично со Сталиным - это формирование послевоенного Польского правительства. При этом советская сторона настаивала, что новая, пятая политическая партия должна занимать лидирующие позиции в Правительстве послевоенной Польши. Миколайчик на эти условия не пошел. И не договорившись с советским правительством по ВАЖНЕЙШЕМУ вопросу переговоров, он согласовал вопрос начала Варшавского Восстания. Поэтому не Красная Армия и не лично товарищ Сталин виноваты в том, что Советский Союз не пришел на помощь восставшей Варшаве. Их просто кинуло родное для них правительство. Поставив вопрос таким образом, что Советскому Союзу стало политически невыгодно помогать Варшавскому восстанию, потому что в этом случае мы бы на перспективу вынуждены были работать ПРОТИВ САМИХ СЕБЯ.
Косвенное подтверждение тому приводит Альбина Федоровна Носкова, которая уверена в том, что искомого документа о сознательной остановке Сталиным фронта под Варшавой просто не существует в природе. В самом деле, ну, не полный же идиот Сталин, чтобы письменно отдавать такие распоряжения. Даже его злейшие враги не сомневались в умственных способностях этого человека. Но в то же время Носкова акцентирует внимание историков на том, что через десять минут после того, как завершились переговоры между Сталиным и Миколайчиком (9 августа), в кабинет к Сталина вошли первый заместитель начальника Генштаба Красной армии Антонов и начальник оперативного управления Генштаба Штыменко. Содержание двадцатиминутной беседы, которая состоялась между Сталиным, Антоновым и Штыменко неизвестно, но именно после этой беседы прекратились какие-либо активные действия советских войск в районе Варшавы.
Всё, Вадим. На этом я бы хотел закончить. Я уже говорил, что ни Вы меня не убедите в чем-то, ни я Вас. Дальнейшую дискуссию считаю бессмысленной. Впрочем, я её считал бессмысленной и до того. Именно поэтому, кстати, я не участвовал в обсуждении Вашей августовской двухчастной статьи прошлого года. Просто сегодня мне показалось как-то крайне непонятной Ваша ссылка на Франциска Ассизского. И то, кто же не верит очевидному. Вы? Или я? Вы можете считать всё, что угодно. Но должны понимать, что у оппонента есть не менее весомые аргументы, чтобы придерживаться иной точки зрения. Обоснованно придерживаться.
0 Ответить
Константин Кучер, Вы очень-очень много написали. И не стали трогать тех доводов, что привел я.
полагаю, это означает, Вы с ними согласны, например с тем, что те танкисты, что "почти что может быть освободили Варшаву" - на самом деле были избиваемы немецкими танковыми дивизиями СС и помочь восстанию не могли.
Что 3й танковый корпус 2й ТА был окружен немцами и бросил свои танки, оставшиеся без горючего в котле.
Но я понимаю - своего текста Вы не измените, оставите намеки, что "могли, но не хотели", "дошли до предместий Варшавы и встали"
Я лишь не понимаю - если неправда нужна для доказательства "ну очень хорошего дела" - так ли хорошо оное дело?
Если Вам захочется - я разберу потемно весь Ваш огромный пост.
А пока - меня изумила информация о том, что Миколайчик СОГЛАСОВАЛ со сталиным вопрос начала Варшавского восстания. Вы подтверждаете это Ваше утверждение? То, что я знал ранее, говорило, что Миколайчик в конце переговоров, постфактум сказал Сталину, что восстание в Варшаве началось и Варшава уже захвачена повстанцами (про захват Варшавы - неправда). Вы точно уверены, что именно Сталин велел полякам восставать? В статье написано несколько по-другому. Вы изменили свою точку зрения, или вдруг узнали что-то новое?
Оценка статьи: 4
0 Ответить
Нет, Игорь. Я не согласен с Вашими доводами. И никогда с ними не соглашусь. Я уже сказал в том посте, который Вы не захотели внимательно прочитать, что «Манипулирование военной темой в отношении Варшавы – ложный путь. Он ведет в тупик».
На любой Ваш довод в пользу того, что Красная Армия НЕ МОГЛА помочь Варшаве, может быть приведен, обоснованный и правдивый аргумент в пользу того, что с ВОЕННОЙ ТОЧКИ зрения - МОГЛА.
Например, в части того, что танкисты, вышедшие к правобережному предместью Варшавы (кстати, это цитата из так обожаемой Вами Википедии - 31 июля передовые силы Красной армии приблизились к расположенному на восточном берегу Вислы Варшавскому району Прага. 8 корпус взял Окунев и Минск-Мазовецкий, а 16 корпус оттеснил врага от Варшавской дачной области Свидер), на самом деле были избиваемы немецкими танковыми дивизиями СС.
Поэтому место дислокации советских частей на 31.07.1944 г. даже не обсуждаю, оно полностью повторяет версию Википедии, к которой Вы отсылаете. А вот по поводу избиения. Вы что хотите сказать, что танкистов избивали весь август и большую часть сентября 44-го?!
Между тем, уж Вы-то должны знать, что немецкий контрудар из района Гарволин продолжался со 2-го по 10-е августа. Но (цитирую Википедию) уже
8 августа(!) Жуков и Рокоссовский предложили Сталину следующий план действий: после необходимой паузы в несколько дней для отдыха, подтягивания тылов и перегруппировки, с 10 по 20 августа провести ряд подготовительных операций (именно, правым крылом — выход на р. Нарев с захватом плацдарма в районе Пултуска, левым крылом — расширение Сандомирского плацдарма на Висле), и, после новой передышки в 5 дней, с 25 августа начать широкомасштабную операцию по освобождению Варшавы. Т. е. ВОЕННЫЕ считали ВОЗМОЖНЫМ помочь восставшей Варшаве. Но в дело вмешалась большая политика.
И вот здесь не следует передергивать своего оппонента. В предыдущем посте я написал: «И не договорившись с советским правительством по ВАЖНЕЙШЕМУ вопросу переговоров, он согласовал вопрос начала Варшавского Восстания».
Миколайчик – не договорился с советским правительством. Соответственно, не договорившись с НИМ, он НЕ МОГ согласовать С НИМ и, тем более, со Сталиным вопрос начала Варшавского восстания. На мой взгляд, этот вывод ясен и понятен. Именно поэтому я и пишу далее, что «Поэтому не Красная Армия и не лично товарищ Сталин виноваты в том, что Советский Союз не пришел на помощь восставшей Варшаве. Их просто кинуло родное для них правительство». Которое не договорилось с Советским Союзом по главному вопросу переговоров, но не договорившись, всё-таки согласовало начало Восстания Главному Коменданту АК. Или Вы считаете Тадеуша Коморовского, настолько самостоятельной политической фигурой, что предполагаете, что он мог отдать приказ о начале Восстания не согласовав этот вопрос с польским правительством в изгнании?! Не надо так думать. Такого просто не могло быть.
Поэтому, во избежание дальнейших передергиваний, уточняю ранее сделанную формулировку - «И не договорившись с советским правительством по ВАЖНЕЙШЕМУ вопросу переговоров, он согласовал вопрос начала Варшавского Восстания Главному Коменданту АК – дивизионному генералу Тадеушу Бур-Коморовскому».
Ну, и в завершение. Я лишь не понимаю - если неправда нужна для доказательства "ну очень хорошего дела" - так ли хорошо оное дело?
В моей статье сказано, цитирую дословно «…увы, остановившаяся на правом берегу Вислы Красная Армия так и не оказала какой-то существенной помощи повстанцам». То, что касается положения сторон на 31 июля, я уже процитировал ранее основной правдивый источник – Википедию. Поэтому в этом вопросе "неправды" Вы не должны были найти. А вот в вопросе помощи... До сего дня Вы не утверждали, что Красная Армия пришла на помощь восставшим. Тогда ГДЕ в статье неправда? Будьте, пожалуйста, поосторожнее в тех словах, которые вы считаете возможным бросить в сторону своего оппонента.
За сим, откланиваюсь. Надеюсь, в части обсуждения этой статьи, окончательно. С уважением, Константин.
0 Ответить