Как снималась «Дорога» Федерико Феллини?

«Незабываемые ощущения… лента, достойная находиться среди лучших шедевров мирового кинематографа», — пишет New York Post. И не забудьте захватить носовые платки.

Как известно, Федерико Феллини родился в Римини, курортном итальянском городке на берегу Адриатического моря. В сезон Римини был переполнен туристами и всевозможными развлечениями и аттракционами, старавшимся заработать на приезжих. Мать юного сорванца жаловалась, что «затащить Федерико в школу в дни, когда в город приезжал цирк, было непосильной задачей».

Несмотря на свою любовь к цирковым представлениям, Феллини нашел себя на другом поприще, правда, тоже из разряда развлекательных. Он стал карикатуристом.

Именно в этом качестве он впервые столкнулся с миром шоу-бизнеса. Феллини иллюстрировал газетные фельетоны и статьи, а также стал писать скетчи для комедийного радиоспектакля про молодоженов Чико и Паллину. Влюбившись в голос Паллины, Феллини предложил его обладательнице, молодой актрисе Джульетте Мазине, руку и сердце. Мазина стала не только женой режиссера, но его музой и одной из любимейших звезд.

Воодушевленный успехом своего фильма «Маменькины сынки», режиссер начал активный поиск идей для следующего проекта. Большинство продюсеров требовали от него продолжения истории, но Феллини решительно отказывался.

Как-то раз, путешествуя по сельской местности, он увидел цыганский табор, где, в частности, обратил внимание на одну супружескую пару. Женщина варила мужу суп, ни разу за всё время даже не обратившись к нему. Эта немая сцена заставила Феллини поразмыслить о судьбе людей, вынужденных в силу стечения обстоятельств жить под одной крышей, не имея, кроме этой крыши, ничего общего друг с другом.

Феллини много раз в своих интервью утверждал:

«Дорога» представляет собой полный перечень персонажей, обитающих в моем выдуманном мире. Этим фильмом я без всякой опаски поделился со зрителем частичкой самого себя".

Он написал этот сценарий специально для своей жены.

«Джульетта — особый случай. Она не просто исполняет главную женскую роль в ряде моих картин, она является поводом для возникновения этих произведений, поэтому без нее их просто не существовало бы в природе. Я долго думал, перед тем как создать нечто идеально ей подходящее. Мне всегда казалось, что она была рождена для выражения чувств изумления, испуга, безудержного веселья и притворной печали клоуна. Джульетта — это настоящая клоунесса. Этот термин, как это ни странно, многих исполнителей пугает, он кажется им уничижительным, обижающим достоинство, даже оскорбительным. Но они неправы: способность к клоунаде — это очень ценное актерское качество, признак исполнительского аристократизма».

Впрочем, сама Джульетта была не в восторге от своего экранного образа в потрепанных одеждах, подобранного ей мужем.

«Актриса Мазина, как и любая женщина, предпочитала красивые платья и наряды. Мне пришлось долго убеждать ее надеть костюм не первой свежести».

По словам Энтони Куинна, именно Феллини научил Джульетту ее неповторимой тонкой улыбке, благодаря которой актриса стала знаменитой. Именно ее милый, но совершенно не надоедливый персонаж придает «Дороге» невероятную эмоциональную мощь.

В 50-х годах прошлого века столицу Италии, Рим, «осаждали» многие американские кинозвезды, среди которых был и Энтони Куинн. Он в основном снимался в эпических исторических фильмах, максимально эксплуатируя свою удачную роль в паре с Марлоном Брандо в «Вива, Сапата!». Однажды Куинн участвовал в картине «Запретная женщина», рассказывающей о группе проституток, вынужденных жить на улице после разрушения их борделя. Как-то раз за одной из актрис, Джульеттой Мазиной, приехал после съемок муж. Увидев Куинна, Феллини сказал ей:

«Это он. Вот кого я всегда мысленно представлял в роли Дзампано».

Мазина познакомила мужчин. Оба понятия не имели друг о друге, а Куинн и вовсе не собирался играть главную роль у неизвестного ему постановщика.

Энтони Куинн, полное имя которого Антонио Родольфо Оахака Куинн, родился в Мексике. Его родители встретились во время революции, будучи в рядах повстанческой армии Панчо Вильи. Матери было всего семнадцать, когда он родился. Впоследствии юный Антонио переехал в мексиканское гетто Лос-Анджелеса, где даже не требовалось знание английского языка. Тем не менее амбициозный подросток и не думал влачить жалкое существование и уже в 21 год начал сниматься в кино, где ему доставались небольшие роли латиноамериканцев.

Участвуя в съемках «Человека с равнины», неоперившийся актер затеял спор с самим Сесилом де Миллем, режиссером картины. И хотя в тот момент он своего не добился, а де Милль был явно недоволен инцидентом, больше у Куинна проблем с ролями не было; за кулисами слух о том, что он «смог отчитать старика Сесила», распространился со скоростью молнии. Впоследствии Куинн даже женился на Кэтерин Де Милль, приемной дочери великого классика Голливуда, однако его тесть никогда не проявлял к нему теплых чувств.

Уже после эпизода краткой встречи с Феллини Куинн как-то ужинал со своей подругой Ингрид Бергман и ее мужем, старым приятелем и наставником Федерико, Роберто Росселлини. После приема пищи супруги настояли на просмотре картины «Маменькины сынки».

«Фильм поразил меня невероятно, — вспоминал актер. — Я сказал им, что это безусловный шедевр, и что парень, который его снял, уже несколько недель ходит за мной по пятам».

Росселлини, само собой, мог многое рассказать об «этом парне», и уже на следующий день Куинн позвонил Феллини.

Зная, что привычный гонорар Куинна сопоставим с бюджетом всего грядущего проекта, Феллини удалось уговорить актера согласиться на 25% от сборов. Когда его агент узнал об этой сделке, он настоял на том, чтобы его клиенту заменили проценты на фиксированную зарплату. В итоге актер потерял несколько миллионов долларов.

В те времена итальянские кинематографисты работали по так называемому «французскому графику», то есть съемки проходили с полудня до семи вечера без перерыва. Куинн же сказал, что может сниматься в «Дороге» лишь по утрам, а днем ему необходимо было, по условиям уже заключенного контракта, участвовать в картине «Аттила завоеватель», продюсируемой Дино Де Лаурентисом и Карло Понти.

Феллини давно мечтал привлечь к финансированию своего проекта этих двух самых могущественных кинопромышленников Италии, однако те настаивали, чтобы режиссер взял на главные роли больших звезд, намекая на Джину Лоллобриджиду и Берта Ланкастера. Будучи заинтересованными в том, чтобы Куинн пунктуально посещал площадку «Аттилы», де Лаурентис и Понти все-таки согласились спонсировать ленту Феллини.

Распорядок дня актера начинался в половине четвертого утра, когда он вставал, прыгал в машину и мчался в пригород, чтобы успеть загримироваться до восхода солнца. Уже в половине одиннадцатого он заканчивал с пыльной «Дорогой» и возвращался обратно в Рим, в пышные декорации «Аттилы».

«Начав сотрудничать с Феллини, я понял, что сильно ошибался в этом человеке. Он не был творческим безумцем. На самом деле, из всех, с кем мне приходилось работать, это был один из самых талантливых и чутких режиссеров. Он постоянно и нещадно подгонял меня, заставляя переигрывать эпизоды по нескольку раз, пока он не был удовлетворен полученным результатом. За три месяца работы с ним я научился большему, чем за всю свою карьеру до этого».

Атмосфера, царившая на съемочной площадке нового фильма Феллини, больше смахивала на карнавал или морской круиз, чем на хорошо спланированное, богато финансируемое и эффективное мероприятие. Любой голливудский продюсер был бы шокирован отсутствием какой-либо рациональной структуры или четко спланированного графика съемок. Федерико же специально избегал пошаговых инструкций, очень вольно обращаясь со сценарием, ибо искренне верил: чем меньше контроля и искусственных рамок, тем чаще над съемочной площадкой будет витать свободный дух воображения. Впрочем, как бы там ни было, а сценарий у кинофильма имелся, причем на 600 страницах, очень подробный и даже местами иллюстрированный.

Помимо «Дороги» в числе основных претендентов на главную награду Венецианского кинофестиваля 1954 года значились «Семь самураев» Куросавы, «Чувство» Лукино Висконти и «В порту» Элиа Казана. Впрочем, ни одно из этих значимых кинопроизведений не стало победителем; «Золотой лев» достался «Ромео и Джульетте» Ренато Кастеллани.